Обещанное

[justdacat]

Конструктивная критика приветствуется.
Предупреждение: идите нахрен, я печенька. Если что, я вас предупредила.
Шутка. Ну, это не слеш в чистом виде, но тем, кто любит слеш, рассказ лучше не читать. I guess.
Тем, кто в теме: да, это тот самый рассказ.
Если соберетесь читать, лучше скопируйте его в Ворд, у меня шрифт слишком мелкий для таких объемов текста.

Длиннотекст

Конрад фон Шварц молчаливо вглядывался вдаль, туда, где лес постепенно светлел по сравнению с тем, который находился за его спиной. От верхушек деревьев до густой травы, покрывавшей землю, цвет всего, что только росло в этом лесу, в этой его части менялся: словно кто-то разделил лес пополам и раскрасил половинки разными красками – одну в темные тона, другую в светлые. Между этими «половинками» пролегала довольно широкая территория, где «краски» словно смешивались, плавно переходя от темного к светлому. Эта нейтральная зона по сути была границей между двумя Королевствами – единственными обитаемыми землями, когда-либо знакомыми Конраду и всем местным жителям.
Ветер был холодный, и мужчина немного озяб, хотя и старался не обращать на это внимания. Он давно приучил себя не жаловаться на погоду – как и на все, что он не в силах был изменить. Его конь оставался практически неподвижен, словно и не был живым существом. Это не была обычная верховая лошадь из конюшен королевства – бессмертный конь Черных Рыцарей служил еще тем из них, которые жили задолго до Конрада. Это животное ничего не боялось и подчинялось даже не приказам, а мыслям того, кто был его хозяином.
Спутники Конрада выглядели куда менее терпеливыми, чем его конь. Юноша и женщина, ожидавшие неподалеку, кутались в плащи от ветра, и на лицах обоих читалось раздражение. Женщина – темноволосая красавица в синей накидке, сидевшая по-дамски на вороной лошади, - наконец не выдержала и приблизилась к мужчине.
- Знаешь, - напряженно произнесла она, - хоть это и приказ, мне кажется, мы здесь занимаемся ерундой.
Конрад не стал утруждать себя тем, чтобы посмотреть на нее. Он мог более чем отчетливо представить себе то недовольно-просительное выражение, которое всегда возникало на ее лице в подобных ситуациях: слишком давно он ее знал.
- Мы сделаем то, что нам приказано, - отозвался Черный Рыцарь.
Голос мужчины прозвучал холоднее, чем он сам того ожидал, но перспектива рассердить или обидеть собеседницу уже давно не слишком его беспокоила. Да и сама она, судя по всему, давно привыкла к этому.
- Ах, - только и ответила женщина недовольным тоном.
Конрад молчал. Он наконец увидел то, что хотел: вдалеке меж деревьями мелькнули белые силуэты. Это была группа всадников: судя по белому цвету плащей, обитателей соседнего Королевства. Именно их и ждали Конрад и его спутники. Мужчина слегка улыбнулся – редкое изменение в его практически всегда бесстрастном лице.
- Леди Мелюзина, - обратился он к женщине, - приведите отряд. – Конрад перевел взгляд на юношу – красивого брюнета со взором лисицы и лисьим же оскалом, тем временем тоже приблизившегося к ним. – Ты поедешь со мной.
Не дожидаясь реакции, рыцарь направил своего коня навстречу всадникам в белом.
Юноша вскоре поравнялся с ним.
- Она недовольна, что ты отослал ее, - удовлетворенно заметил он, едва их кони заспешили рядом. – Ты бы видел ее лицо.
Мужчина ничего не ответил, по какой-то причине не желая давать юноше лишний повод для торжества. Эти двое во всем видели повод погрызться за его внимание, но самому Конраду это уже порядком надоело. Не то чтобы его беспокоил сам факт их вечного спора. Напротив, это соперничество Мелюзины и Мариуса, Черных Офицеров, вокруг его персоны забавляло Конрада и даже немного льстило ему. Однако несмотря на это, он предпочел бы остаться в стороне от того, как эта парочка делит его меж собой.
Впрочем, Конрад понимал, что хочет невозможного.
Он заметил, что всадники в белых плащах двигались теперь прямо к ним, и остановил коня. Юноша тоже остановился и огляделся.
- Кажется, больше никого, - произнес он. – Поедем навстречу?
- Нет, - ответил Конрад. – В этом нет необходимости, раз они нас уже заметили.
Всадников – точнее всадниц, ибо это были девушки, - было пятеро. Красивая изящная дама с золотыми волосами, ехавшая чуть впереди, приблизилась к мужчинам, и Конрад не смог сдержать легкой усмешки, заметив недовольное выражение ее лица.
- Легких побед тебе, Адамина фон Вайсс, - произнес он прежде, чем женщина смогла что-либо сказать.
По правде говоря, он совсем не желал побед, тем более легких, этой женщине – Белой Королеве – но другого приветствия в этих краях просто не знали.
- И тебе, Конрад фон Шварц, - сухо отозвалась дама, которую совершенно очевидно не радовала эта встреча. – И тебе, собака Мариус, - добавила она, даже не глядя в сторону юноши.
Мариус стремительно выхватил меч, однако Конрад резко поднял руку, успокаивая его. Юноша послушно вложил меч обратно в ножны, однако его взгляд, наполненный злобного безумия, заставил Адамину против воли поежиться.
- Прошу простить несдержанность моего спутника, - обратился Конрад к женщине – скорее чтобы привлечь ее внимание, чем ради извинений. Как и любая черная фигура, он не считал себя обязанным хоть в чем-то извиняться перед фигурами белыми – пусть даже и перед самой королевой.
- Ваш спутник не обучен вести себя с королевами, ведь он никогда не видел настоящих, - усмехнулась та.
Это было оскорбление.
- Ах ты… - прошипел Мариус, снова хватаясь за меч, однако Конрад опять остановил его жестом.
- Полагаю, в этом наши взгляды расходятся, - холодно произнес мужчина. – Но речь сейчас не об этом.
Белая Королева посмотрела на Конрада, удивленно и выжидающе.
- Эта территория, как нам всем хорошо известно, - продолжил Конрад, - является пограничной.
Лицо Адамины заметно помрачнело.
- Естественно, мы верим, что Ее Белое Величество со своей свитой отнюдь не намеревались нарушать границу, - подхватил инициативу Мариус. – Но нам хотелось бы убедиться, что Вы и Ваша свита оказались здесь совершенно случайно.
Конрад удовлетворенно отметил про себя, что юноша уловил суть дела.
- Вы ведь не собирались тайком проникнуть на наши земли, не так ли? – заключил юноша с издевательской усмешкой.
Белая Королева молчала, с ненавистью глядя на обоих мужчин.
Трое из четырех ее спутниц начали возмущенно перешептываться. Взгляд Конрада скользнул по ним и остановился на четвертой, которая не вмешивалась в разговор; казалось, она вообще не замечала присутствующих. Ее короткие волосы имели пепельный оттенок; сама она была заметно бледнее остальных, включая и ту, что была похожа на нее как отражение в зеркале – ее сестру. Взгляд девушки был равнодушным и даже как будто невидящим. Это была Белая Ладья. Конрад не раз видел ее на доске и каждый раз поражался ее отстраненности: словно все, что происходило вокруг, ни в коей мере ее не касалось.
Вы смеете обвинять нас в намерениях нарушить границу? – наконец нашлась Адамина, и ее голос отвлек Конрада от созерцания девушки.
Мужчина перевел взгляд на Белую Королеву.
- Мы лишь интересуемся, - спокойно сказал он.
- Вчера ваша… - Адамина сделала паузу, подавляя эмоции, - ваша королева со своей… сворой не просто нарушила границу, но и загнала на нашей земле оленя. После этого у вас еще хватает совести обвинять нас в чем-то, чего мы еще даже не совершили?
Конрад снова слегка улыбнулся. Запрет на нарушение границы был скорее традицией, чем правилом; наказание могло последовать лишь в том случае, если нарушитель был пойман на месте преступления и захвачен в плен. Пленники подвергались крайне мучительным пыткам; возвращали же их только перед очередной партией. Однако многих это не останавливало, ведь в землях по ту сторону границы в силу природных различий можно было добыть что-то совершенно особенное: животных необычных мастей, необычайно светлое (или напротив, темное) дерево, природные красители и даже уникальные цветы. Например, на светлых землях совершенно не было алых роз, зато росли голубые, о которых в Черном Королевстве большинство знало лишь понаслышке. Соблазн добыть редкость был слишком велик, и граница нарушалась периодически, причем обеими сторонами. Единственным правилом, которого в этом вопросе на самом деле старались придерживаться, было «не попасться».
Вот и великолепный белый олень, о котором говорила Адамина, был слишком лакомой добычей, чтобы Черная Королева, обожающая охоту, могла устоять.
Поэтому Конрад не видел смысла спорить. Вместо ответа он лишь оглянулся – и не ошибся в своих ожиданиях: к ним приближалась Мелюзина вместе с отрядом из двадцати пешек.
- Ну если ваши границы так важны для Вас, что же мешает вам выставить охрану? – лукаво поинтересовался Мариус.
При виде отряда ненависть Адамины смешалась с изумлением.
- Двадцать три человека, среди которых три фигуры? – в ее голосе, несмотря на деланное презрение, явственно ощущалась растерянность. – В отличие от вашей королевы, мы не можем позволить себе так бездумно тратить ресурсы.
- О, мы тоже, - Мариус хищно улыбнулся. – Мы просто проезжали мимо, и случайно заметили вас.
- О, неужели? С отрядом в двадцать человек?
- Ну да. Неужели вы думаете, что мы вас тут ждали?..
Черный Офицер откровенно издевался. Адамина смерила юношу ледяным взглядом.
- Пёс, - процедила она сквозь зубы.
Не сказав больше ни слова, женщина развернула свою лошадь и горделиво направилась прочь. Сопровождающие ее девушки, все еще переговариваясь, последовали за ней.
- Ну и что это был за спектакль? – подала голос Мелюзина, как только всадницы удалились настолько, что уже не могли их слышать. – Ну потоптались бы они немного по нашим землям ради собственного удовлетворения и убрались бы восвояси. Зачем нужно было мерзнуть, карауля их здесь, да еще и с таким огромным отрядом?
Конрад провожал удалявшихся девушек взглядом.
- Приказ Королевы есть приказ, - ответил он. – Не нам подвергать его сомнению.
В ответ Мелюзина саркастически усмехнулась.
- Как-то она чересчур любит авантюры для королевы, не находишь?
В этот раз Конрад не стал останавливать Мариуса. Кончик меча юноши в мгновение оказался у горла Мелюзины.
- Раз уж у меня не вышло снести голову Адамине, так может срезать ее тебе? – процедил Мариус сквозь зубы. – За такие слова ты вполне этого заслуживаешь, не находишь?
Мелюзина лишь улыбнулась, обнажив ровные белые зубы.
- Это меня все равно не убьет, ты же знаешь, - отозвалась она.
- А жаль.
- Жаль или нет, - сказала Мелюзина, аккуратно отводя меч ладонью. – А не убьет. И вообще, - ее тон вдруг резко сменился на презрительно-холодный, - я тебе не какая-нибудь пешка, Мариус. Так что размахивай мечом поаккуратней. Это еще вопрос, чья голова слетит первой. – Она выдержала паузу. – И чей меч ее срубит.
- На Вашем месте, я бы не был так уверен в себе, мадам, - ухмыльнулся Мариус, убирая меч в ножны.
Не желая больше слушать их перепалку, Конрад молча развернул коня и поехал прочь.
________________________

Едва взглянув на черно-красную шахматную доску, Мариус сделал ход, не особо задумываясь о последствиях. Он все равно проигрывал, но его это не беспокоило: он был слишком взволнован, чтобы думать о партии.
- Она называет тебя авантюристкой. Почти в открытую. Еще только в лицо тебе этого не говорит.
По дворцовому протоколу быть на «ты» с Королевой не полагалось. Однако сейчас они были наедине. В такие минуты Моргауза, которую он знал еще с тех пор, когда они оба были пешками, просто не позволяла ему вести себя формально.
Они сидели по-турецки на алых подушках, в большом количестве лежавших на полу. Моргауза склонилась над шахматным столиком, изучая расстановку сил, но тут же выпрямилась и тряхнула головой, убирая от лица темные локоны.
- Я знаю.
Она сделала ход.
- Шах.
Мариус покачал головой, не видя смысла продолжать игру. Моргауза протянула руку и слегка толкнула находившегося под шахом короля. Красная фигурка упала и скатилась со столика, шлепнувшись на подушки к ногам Мариуса.
- Я думал, что ты знаешь, - отозвался юноша. – Просто меня удивляет, почему…
- Почему она до сих пор жива, я понимаю.
Моргауза потянулась к соседнему столику, на котором стояла бутыль с вином и два небольших кубка. Женщина разлила вино и протянула один кубок Мариусу.
- Мелюзина ненавидит меня, - сказала она с удивительным безразличием. – Думаю, с самого начала нашего с братом правления. Она ведь служила Этейн, ты помнишь.
Мариус кивнул. Этейн была Черной Королевой до Моргаузы. Юноша усмехнулся, подумав, как разительно одна королева отличалась от другой. Королева Этейн носила роскошные платья и изысканные прически, обожала пышные балы и мужское внимание. Моргауза на балах откровенно скучала, платьям предпочитала более удобную одежду, а свои длинные волнистые волосы почти никогда не собирала в прическу. Большинство же приписываемых ей романов – с Конрадом, с ее собственным братом-королем Астаротом и даже с Мариусом – существовали лишь в воображении дворцовых сплетников.
Мелюзина уже при Этейн была Офицером – Ферзевого Фланга, а не Королевского, как сейчас. Когда трон заняла Моргауза, второй Офицер был казнен и его место занял Мариус. Однако новая королева предпочла видеть рядом с собой именно его, уступив «привилегию» общения с бывшей приятельницей Этейн своему брату.
Мариус бросил безучастный взгляд на темную жидкость в своем кубке. Моргауза пригубила свое вино и продолжила:
- Думаю, она не особо жаждала смены власти.
- Она же одной из первых перешла на твою сторону.
- Она пошла за Конрадом. А потом мы с братом казнили всех, кого она знала. Мне ее чувства понятны, а тебе?
Мариус хмыкнул. Чувства Мелюзины не входили в число вещей, о которых он беспокоился.
- Зато ее пощадили. Могла бы быть благодарна уже за это. Зачем тебе в свите кто-то с подобным отношением?
Моргауза улыбнулась.
- Что же, по-твоему, остальная свита во мне души не чает? – спросила женщина, отпив еще вина.
Мариус пригубил свое и поморщился от терпкого вкуса. Он не слишком жаловал этот сорт.
- Как минимум, не испытывает к тебе ненависти.
- Или не говорит об этом открыто.
Черная Королева залпом осушила кубок и отставила его.
- Не можешь удушить – обними, - сказала она с обычной легкой улыбкой.
Юноша удивленно и внимательно посмотрел на свою королеву.
- Это из Конрадовских книжек, - пояснила она небрежно.
Заслышав это, Мариус чуть не поперхнулся вином.
- Только не говори, что ты тоже читаешь эту чушь.
Моргауза слегка рассмеялась.
- Да нет, в целом. Просто я прошу его иногда выписывать для меня интересные мысли.
Мариус пожал плечами. Он не находил ничего особо интересного в этих книгах.
- Знаешь, Мелюзина хорошо справляется, - сказала женщина. – Она ведь очень опытна. И потом, - она внезапно протянула руку и взъерошила волосы юноши, - я же знаю, что остальным ты просто жить спокойно не дашь.
Мариус возмущенно отпрянул, когда рука Моргаузы коснулась его головы, и недовольно посмотрел на женщину. Та снова улыбнулась и поднялась на ноги.
- Пойду, брат ждет, - сказала она.
Ступая босиком по алым подушкам, Моргауза подошла к двери и обулась. Прежде чем выйти, она вновь повернулась к юноше.
- Знаешь, насчет Мелюзины, - она помедлила, словно что-то обдумывая, и через секунду на ее лице вновь возникла легкая улыбка. – Не можешь удушить – обними.
Как только она вышла, Мариус откинулся на спину, хлопнувшись на подушки, и уставился в потолок.
Он бы все-таки предпочел удушить.
________________________

- Вам что-нибудь нужно, милорд? – спросила горничная Конрада, забирая у мужчины камзол, который после «прогулки» по лесу нуждался в чистке, и аккуратно складывая его.
- Бокал вина.
Девушка сдержанно кивнула и ушла. Оставшись один, мужчина сел за стол и подвинул свечу ближе. Он раскрыл лежавшую на столе книгу и немного полистал ее, ища нужное место, с каждой новой страницей параллельно перелистывая и события прошедшего дня.
Нет, Белая Ладья ему не нравилась. По крайней мере, не так, как девушка нравится мужчине. И все же…
Он попробовал вспомнить ее имя. Само собой, он никогда его не знал – просто пытался восстановить в памяти, как обращались к ней Белые Королева и Король во время партии.
Алия?
Нет.
Это было имя ее сестры. Он вспомнил. Алия была живой – во всех смыслах этого слова – эта же казалась ожившей статуей, словно она и не жила вовсе, а просто существовала. На мгновение мужчина задумался, как вообще вышло так, что эта странная девушка, отнюдь не выглядевшая амбициозной, стала Ладьей. Конрад предположил было, что она была фавориткой Белого Короля, но лишь усмехнулся при мысли, что у этого нерешительного юноши может быть еще и любовница. Наиболее приемлемым вариантом мужчине показалось то, что вторая ладья, ее сестра, амбициями и связями могла протащить близняшку на выгодную позицию.
Конрад вздохнул и опустил голову на руки. Если бы кто-нибудь видел его сейчас, то поразился бы – на публике Конрад всегда старался выглядеть бесстрастным – он и был таким, раньше, но в последнее время лишь поддерживал образ.
То, что он делал, начинало его тяготить. Временами он даже подумывал испросить себе у короля благословление на смерть – то есть попросту попросить Астарота казнить его, ведь это был единственный способ умереть. Но он был ценной фигурой и сомневался, что получит согласие.
Поэтому он спасался, как мог. Книгами.
Интересно, а чем спасалась она?
Белая Ладья. Конрад дорого бы дал, чтобы узнать, что представляет собой ее маленький мир, в котором она отгородилась от остальных. Отчего-то он думал – может, ему просто хотелось верить – что они с ней похожи.
Стук в дверь прервал его размышления.
- Ваше вино, милорд, - произнес тихий и спокойный голос Генриетты за дверью.
Мужчина выпрямился.
- Входи.
Девушка внесла поднос с бокалом красного вина. Едва лишь Конрад взял бокал и поставил его на стол, Генриетта присела в легком реверансе:
- Еще что-то, милорд?
Конрад посмотрел на нее. Люди королевств рождались детьми, взрослели до определенной степени и потом уже больше не менялись. Не старели, как люди в тех книгах, что он читал. Генриетта еще не достигла «возраста постоянства», как его называли. Она была худощава, плоскогруда и походила скорее на мальчишку, чем на девушку, чему лишь способствовали ее коротко стриженные волосы. Конрад вдруг задумался, как она будет выглядеть, когда повзрослеет.
Она никогда не улыбалась. И не хмурилась. Синие глаза всегда смотрели прямо на собеседника, но словно ничего и не выражали, кроме готовности выполнить приказ.
Просто пародия на него самого. Когда-то давно.
- Скажи, Генриетта, - вдруг спросил он. – Ты не хочешь на доску?
Брови девушки едва заметно приподнялись, однако мужчина не мог понять, что именно она чувствовала в этот момент. Радость? Тревогу? Страх? Удивление?
- Я никогда не думала об этом, милорд. – ровно произнесла она.
- Так уж и никогда?
Это просто не могло быть правдой. Все пешки хоть раз в жизни задумывались об этом. Мало было таких, кто не мечтал попасть на доску, ведь это открывало новые перспективы, включая даже возможность пробиться в фигуры, хотя шансы на такое и были невелики.
- У меня нет данных, милорд.
Конрад понял, что девушка имеет в виду внешние данные. Пешек часто отбирали в буквальном смысле за красивые глаза – а еще за личико и фигуру. Чаще всего на доску можно было попасть, добившись благосклонности Короля, Королевы или кого-нибудь из фигур. Усердной службой… или через постель.
Неожиданно Конраду пришла в голову странная идея. Он протянул руку и провел по щеке Генриетты, после чего взял ее за подбородок. Глядя ей в глаза, мужчина произнес:
- А мне нравятся такие, как ты.
Он надеялся пробудить в ней хоть что-нибудь. Эмоции – он не знал, какие. Он надеялся, что она испугается, воспротивится, отстранится или наоборот, поддастся и приблизится.
Она осталась неподвижна.
- Все, что Вам угодно, милорд, - сказала она спокойно.
Конрад убрал руку. На лице девушки, как и ранее, ничего не отразилось.
- Можешь идти.
Девушка слегка поклонилась и направилась к двери.
Конрад наблюдал, как она шла и как закрыла за собой дверь.
________________________

Удобно устроившись на диване, Мариус наблюдал, как Конрад неспешно листает страницы лежавшей перед ним на столе книги.
Ему еле удалось уговорить Черного Рыцаря, чтобы тот разрешил ему прийти, и сейчас юноша терпеливо ожидал, пока Конрад закончит чтение и уделит внимание любовнику.
Казалось, что присутствие Мариуса в комнате нисколько не беспокоило мужчину: он молча продолжал изучать свой фолиант, время от времени листая страницы.
Наконец Мариус не выдержал: поднявшись с дивана, он подошел к сидящему за столом мужчине и легонько обхватил руками шею рыцаря.
Тот остался совершенно безучастен.
Через его плечо Мариус заглянул в раскрытую книгу – чтобы убедиться, что написанное там его совершенно не интересовало.
- Скажи, - промурлыкал он над ухом Конрада, почему ты попросил меня остаться, а ее отправил за отрядом?
Мужчина перевернул страницу. Не отрывая взгляда от бегущих черным по белому строк, он довольно равнодушно произнес:
- Ты меня слушаешься.
Мариус резко убрал руки и отстранился. Это был совсем не тот ответ, который хотелось услышать молодому офицеру. Его внезапно охватило желание ударить Конрада, возможно даже мечом. Однако он не желал злить мужчину, поэтому просто оставил его и снова опустился на диван.
Неплохо было бы сейчас покромсать в клочья этот диван, подушки на нем, шторы на окнах, бумаги Конрада, эти чертовы книги Конрада… возможно и самого Конрада тоже.
Мариус дорого бы дал, чтобы понять, что Конрад вообще нашел в книгах. Не в тех, которые обычно здесь читали – практических пособиях, книгах о истории острова, сборниках поэзии – нет. Конрад читал совсем другие книги. Это были старинные, разваливающиеся фолианты, пылившиеся на полках дворцовой библиотеки. Мариус однажды заставил себя прочесть парочку – и нашел абсолютно все откровенным бредом.
И не удивительно, ведь как еще он мог воспринимать подобные книги? Доска, партия, пешки, фигуры, все такое привычное и правильное – ничего это там не было и в помине. Дети, к примеру, рождались от союза мужчины и женщины. Если кто-нибудь причинял человеку серьезную травму, он мог умереть – сразу и навсегда. Да и не только: он мог утонуть, задохнуться, умереть от голода… В Королевствах подобное конечно причиняло массу неприятных ощущений – но не смерть же!
Но самой бредовой из всех Мариусу казалась идея «Бога», некоего высшего существа, которое якобы распоряжалось жизнями людей. Мариус понимал, что «Бог» - что-то вроде доски для этих людей из книг, однако сложность заключалась в том, что никто и никогда его не видел. И даже не знал, где он находится.
Юноша за всю свою жизнь не слышал большей чуши.
Но Конрад читал эту чушь. И не просто читал, а, похоже, принимал всерьез.
Мариус тоскливо уставился в потолок.
Что ж, по крайней мере, сегодня здесь он, а не Мелюзина.
Само воспоминание о женщине пробудило в юноше жгучую ненависть. Мелюзина была старше Конрада – вообще она была, пожалуй, старше всех, кого знал Мариус, - но все равно обожала Черного Рыцаря. Конрад отвечал на ее чувства тем, что периодически спал с ней и был отстраненно-вежлив – как со всеми.
Мариус усмехнулся, теша себя мыслью, что давно прошли те времена, когда Мелюзина могла получить любого мужчину. Да, она была красива, но ее лицо не менялось уже так много лет, что никто и не помнил, что когда-то она была еще красивее: еще моложе. По меркам Королевств она была древней старухой.
Неожиданно юноше пришло на ум, что, если не брать в расчет возраст, у них с Мелюзиной довольно много общего: оба офицеры, оба известны безумной жестокостью, при их именах бросает в дрожь врагов и больше половины пешек их собственного Королевства. Оба неравнодушны к Конраду, которому на обоих, по сути, наплевать.
Мариус сжал зубы.
Не можешь удушить – обними?..
Нет. Ни за что.